Комментарии к украинскому переводу трактата Аль-Фараби «Послание, указывающее путь к счастью»

КОММЕНТАРИИ К УКРАИНСКОМУ ПЕРЕВОДУ ТРАКТАТА

АЛЬ-ФАРАБИ «ПОСЛАНИЕ, УКАЗЫВАЮЩЕЕ ПУТЬ К СЧАСТЬЮ»

 

«Послание, указывающее путь к счастью» (араб. Рисала фи Танбиг ’аля Сабил ас-Са’да) – одна из наиболее ценных работ средневекового арабского мыслителя Мухаммада Абу Насра аль-Фараби (873-950). Сам аль-Фараби как «второй учитель» (аль-Муаллим ас-Сани) арабского философского мира («первым» считается Арис­тотель) относится к тем восточным мыслителям, творчество которых, по сравнению с другими авторами средневековья, изучено очень хорошо. Такие работы, как «Взгляды жителей добродетельного города», «Городская политика», «Слово о единстве между учением Платона и Аристотеля» и другие уже длительное время переиздаются и переводятся на другие языки; практически весь корпус его работ опубликован в виде критических изданий, существует и по несколько вариантов перевода. Это касается и «Послания, указывающего путь к счастью», критическое издание которого (на основе нескольких рукописей) было опубликовано еще в 1987 году иорданским исследователем Сухбаном Халифатом [Risalah, 1987].

Первая распечатка этой работы была осуществлена еще в 1926 году в индийском Хайдерабаде [Al-Farabi 1926], но более новое издание 1987 уже основывалось на рукописях из библиотек Тегерана, Мешхеда, Стамбула, Лондона, Берлина и других городов. Сухбан Халифат не только подготовил наиболее репрезентативный текст издания, но и в своем вступительном исследовании убедительно доказал верность атрибуции «Послание» именно в перечень работ аль-Фараби, отметив и тот факт, что этот труд был создан в поздний, «дамасский» период творчества мыслителя (941-950). Позже «Послание» аль-Фараби нашло отражение в трудах других мыслителей арабского мира, в частности его ученика Яхьи ибн Ади (894-975), автора известных «Заимствований» (Мукабасат) Абу Сулаймана ас-Сиджистани (ум. 977), неоплатоника Абу ль-Хасана аль-Амирри (ум. 991) и многих других авторов уже последующих веков, в том числе и знаменитого «Доказательства ислама» Абу Хамида аль-Газзали (1058-1111) [Risalah 1987: 90-101]. У некоторых авторов, в частности упомянутого Абу Сулайма-на ас-Сиджистани, встречаются почти буквальные цитаты из «Послания» аль-Фараби.

Чем же была интересен для арабоязычной философской традиции этот труд аль-Фараби? Очевидно, в «Послании» у нас есть краткое изложение основных философских достижений этого автора, прежде всего связанных с этикой. Задавшись целью определить такую сложную этическую категорию, как счастье (араб. ас-са’да), аль-Фараби излагает свою аргументацию относительно того, как, собственно, счастье можно быть достигнуто. Этот эвдемонизм («счастье является целью каждого человека») раскрывается в соответствующих «средствах», которые аль-Фараби видит в общественно-этической («поступки»), психологической («надлежащие душевные состояния») и рациональной («понимание») проекциях человеческого бытия. Когда аль-Фараби выводит свое видение «добродетельного человека» из идеала «творение добрых дел в каждый момент своего времени», то на самом деле исходит не из морально-ригористического мировоззрения, а из попытки обозначить внутренние императивы для обретения добродетелей. С одной стороны, он использует чисто метафизический аспект счастья («отдаленное истинное счастье», то есть потустороннее), с другой – формулирует вполне рациональную основу для выбора того, что является «прекрасным», а что нет. Ведь, среди прочего, к счастью человека ведет логическое мышление («глубокое понимание», араб. джауда-ту т-тамйиз). Как понимать эти тезисы, или это, собственно, дань исламскому религиозному мировоззрению, или, все же, одна из линий развития античной философской мысли – эта дискуссия до сих пор продолжается в науке. Шарль Бутерворт, один из самых известных американских исследователей философии аль-Фараби, рассматривает последнего как «чистого философа», а также некоторые религиозные понятия, применяемые им (шариа’ – «религиозный закон», милля – «религия», хиджра – «переселение», фикг – «право», махмуд уа мазмум – «достойное похвалы и достойное осуждения») истолковывает как универсалистские представления о религии в целом, а не конкретно об исламе или какой-то из авраамических традиций [Butterworth 2013]. Напротив, итальянский ориенталист Массимо Кампанини [Campanini 2005] осмысливает философское наследие аль-Фараби в его религиозно-политическом контексте, то есть как «философизацию» исламского видения индивидуальной и общественной этики. Соответственно, все «религиозные» утверждения аль-Фараби – это не что иное, как рационалистическое прочтение ислама. Такое расхождение в оценках связано со спецификой текстов самого аль-Фараби, которым, в отличие от многих других восточных авторов, присуща, с одной стороны, системность и завершенность мысли, а с другой – обобщение и абстрагирование; еще средневековые еврейские мыслители отмечали, что, например, логические труды аль-Фараби изложены чрезвычайно «понятным языком» (письмо Моше бен Маймона к ибн Тиббону) [Translation 1872].

Но в этой системности практически не находилось места ссылкам на какие-либо культурные или религиозные практики, поэтому аль-Фараби был в определенной степени первым «глобалистом» исламского Востока, который разделял «полноценные человеческие сообщества» на три вида: самое большое, то есть «собрание всех сообществ на заселенной части мира», среднее, «собрание отдельного народа в определенной части мира», маленькое, «собрание сообщества какого-то города, то есть части народа» [Al-Farabi 1995: 168], а, следовательно, исходил из универсальности своих категорий. Например, идеи об «умеренности» в поступках можно одинаково списывать на воздействие «Этики Никомаховой» Аристотеля (которую аль-Фараби, безусловно, прекрасно знал в арабских переводах) с идеями «золотой середины» (Eth. Nic. 1104a – 1108b) и, одновременно сугубо мусульманской этической традиции (кораническое «Так Мы направили вашу общину на средний путь…»: Аль-Бакара, 2:143). С другой стороны, чем еще был восточный перипатетизм и неоплатонизм (фальсафа), как не античным вкраплением в средневековую исламскую культуру, где соединились греческий мир во всех его философских проявлениях и, собственно, мусульманский, который акцептировал предыдущие традиции уже в своем новом русле?

Оставляя дискуссию об универсализме или культурализме аль-Фараби, следует отметить, что в своем «Послании» мыслитель обращает внимание не столько на общественную, сколько на индивидуальную этику, на три средства достижения счастья, требующие соответствующих интенций («добрые дела»), осмысленной «золотой середины» в добродетелях («умеренность»), а также логического мышления («глубина понимания»). Уже в последующих тезисах аль-Фараби обращается к своеобразному гедонизму, противопоставляя «временные» удовольствия (которые «перекрывают» дорогу к счастью) удовольствием «конечным», то есть тем, которые наступают вследствие более сознательных и выдержанных действий. Теоретическим основанием для «пути достижения счастья», как свидетельствуют заключительные мысли аль-Фараби, служат различные «искусства», распространенные в полисах его времени. В какой-то степени «Послание» продолжает линию, заложенную аль-Фараби в «программном» труде «Послание о взглядах жителей добродетельного города», называя «добродетельным городом» тот, жители которого идут к такому «настоящему счастью», а не к «призрачным благам» (перечислены в первой части представленного «Послания»).

Перевод «Послания, указывающего путь к счастью» впервые представлен украинскому читателю, осуществлен по изданию: [Risalah 1987: 178-224]^∗. Помещен, в частности, первый «этический» раздел (примерно 2/3 всего текста «Послания»), второй, «логический», требует отдельного исследования. Выбирая лексику, переводчик пытался ориентироваться на употребление распространенных лексем, избегая лишних неологизмов или архаизмов. Названия разделов, отсутствующих в оригинальном тексте, введены для удобства ориентирования. Содержание отдельных терминов раскрыто в примечаниях.

 

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Али Яссин, Д. (1985). Аль-Фарабі фі худуді-гі уа русумі-гі. Бейрут: Алям аль-К ут уб .

Аль-Фараби. (1926). Китаб ат-Танбіг ’аля Сабил ас-Са’ада. Хайдерабад: Да’ирату ль-Ма’ариф.

Аль-Фараби. (1987). Рісала ат-танбіг ’аля Сабил ас- Са’ада ли-Аби Наср аль-Фараби (сс. 178-224). (С. Халифат, Ред.). Амман: Джами’а аль-Урдунийя.

Аль-Фараби. (1995). Ара Агль аль-Мадинату ль-Фадиля. Бейрут: Дар уа Мактаба аль-Гиляль.

Аристотель. (2002). Этика Никомахова. (В. Ставнюк, Пер.). Киев: Аквилон-Плюс.

Ибн Манзур. (1990). Лисан аль-араб (Т. 1-15). Бейрут: Дар Садир.

Butterworth, C. E. (2013). How to read AlFarabi. In P. Fodor et al . ( Eds. ), More modoque: die Wurzeln der europäischen Kultur und deren Rezeption im Orient und Okzident. Festschrift für Miklos Maroth zum siebzigsten Geburtstag (pp. 333-341). Budapest: Forschungszentrum für Hu-manwissenschaften der Ungarischen Akademie der Wissenschaften.

Campanini, M. (2005). Felicità e politica in Al~Fàràbi e Avempace (Ibn Bàjjab). In M. Bettetini, F. D. Paparella (Eds.). Le Felicità Nel Medioevo (pp. 277-313). Milano: Società Italiana Per Lo Studio Del Pensiero.

Moses Maimonides. (1872). Translation of An Epistle Addressed by R. Moses Maimonides to R. Sam­uel b. Tibbon. In R. A. Löwy (Ed.), Miscellany of Hebrew Literature (pp. 223-235). London: Trübner.

Получено 12.11.2016

____________________________

^∗ Пользуясь случаем, автор благодарит за поддержку в выполнении перевода Aspen Institute (Киев).

 

Михаил Якубович

Комментарии к украинскому переводу трактата аль-Фараби «Послание, указывающее путь к счастью»

 

В комментарии рассматриваются некоторые особенности работы аль-Фараби Risala fi Tanbih ‘ala Sabil al-Saadah и, прежде всего, «исламские» и универсалистские видения текста. Он исследует основную этическую доктрину Аль-Фараби: понятия «добрые дела», «соответствующие состояния души» и, наконец, «хорошее различие». Строгое соблюдение этих «средств» в погоне за счастьем приводит, по мнению аль-Фараби, к совершенству своих достоинств. Сделан вывод, что аль-Фараби связывает рациональность и этику, помещая свои логические взгляды в контекст эвдемонизма. Перевод и комментарии показывают, что этика аль-Фараби интегрирована в его проект создания «добродетельного города». (al-madinah al-fadhilah). Комментарий также разъясняет значения терминов аль-Фараби.

 

Михаил Якубович, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Националь­ного университета «Острожская академия».